Февраль. И в небе догорают звезды.
Рассвет крадется тихо и неспешно.
А память сохранила запах розы,
Но может это просто лишь насмешка.
Цветок давно опал уж лепестками,
И не вернуть тех солнечных деньков.
Январь… Что дальше скажет память? Ей хватит слов?

Азарт… Скользить легко по дорогим паркетам,
Невольно привлекать внимание гостей,
Гадать их оставлять: «А кто же это?»
Лавируя в привычном ходе дней.
И оставлять после себя забавы привкус,
Являться вновь во сне, словно мираж…

Дрова в костре и моря тихий шепот,
А в небесах закатный солнца лик.
Неловкие слова в неровных строках,
И на морских волнах случайный блик.
Янтарный небосвод. Закат. И летний зной…

Березовая роща и песни соловья,
Еще не слишком поздно, глаза огнем горят.
Лимон и чай, как прежде, и сны на ветках спят.
А в сердце лишь надежда, и солнце на руках.
Река, за нею город – мираж или игра?
Увы, уже не молод тот мир, где ты жила.
Слова гранитной крошкой – по имени звала…
«Ь»* - слишком просто, шаг твердый, как скала.

*читать как "знак мягкий"
Подразумевается - быть мягкой

Гроза. В дали рокочет тихо гром.
Едва стемнело. Завывает ветер.
Рука сама скользнула за ножом.
Метнулась тень в свечи неровном свете.
А завтра будет снова новый день.
Неспешно встанет солнце на рассвете.
Исчезнет, растворится в лучах тень.
Являя всем улов, попавший в сети.

Шум дождя, терпкий запах корицы,
Вечер тихо скребется в окошко.
Едва падает тень на страницу,
Цвет чернил только выцвел немножко.
Иней лег поутру на деревья,
Ярко снег заискрился на солнце.