Все приготовления по случаю небольшой вечеринки были давным-давно готовы и дважды перепроверены. До начала праздника оставалось около получаса, но даже так никто не торопился встречать долгожданных гостей. Под сомнение попадала пунктуальность приглашённых: придёт ли кто-нибудь точно в назначенный час и придёт ли вообще?
Пока в окошко постучались только по-осеннему ранние сумерки, но вряд ли им тут были бы рады. Ведь в темноте улиц отыскать маленький неприметный бар становится определённо сложнее, хотя даже при свете дня посетитель скорее всего проплутал бы в поисках него битое количество времени. Здесь нет кричащих на всю Ивановскую неоновых вывесок, в отличие от американских городов, чья бурная ночная жизнь гораздо увлекательнее и ярче дневной, наполненной рутиной. Однако нельзя утверждать, что у заведения совсем не было отличительных черт, по которым возможно было бы отличить его от обычных жилых домов, куда он был втиснут. Была табличка, были огоньки, была некоторая цветастость, производимая мигающими лампочками, которая совсем не нарушала гармоничность атмосферы вечернего Ванкувера, скромно сохраняя меру, и даже наоборот, поддерживала её, отчасти заменяя внешнее освещение.
Кумадзиро был затащен сюда против своей же воли, хотя он её, впрочем, и не изъявлял – у медвежонка просто не оставалось выбора, да и стал бы кто-нибудь слушать его мнение. Очевидно, что общественные места – совсем не подходящая обстановка для домашних животных, да и животных в целом. На дверях абсолютно любого заведения можно встретить предупреждение, оповещающее посетителей о запрете нахождения здесь их любимцев, что возможно было бы объяснить не только с человеческой точки зрения, включавшей в себя элементарные гигиенические нормы и пресечение в корне любых неприятностей, порождённых четвероногими гостями, которые сулили бы опустошить хозяйский карман (хотя вряд ли с Кумадзиро возникли бы какие-либо проблемы). Представив себя на месте намеренно дискриминированных и попробовав понять их образ мышления (допустим, что он действительно имеется), можно прийти к выводу, что сами пушистые окажутся за такую идею. И дело, может, даже и не в том, что для них подобная прогулка обернётся лишь пустой тратой времени: какому уважающему себя питомцу охота смотреть на находящегося за – если не под – барной стойкой хозяина, слушать его бесконечные речи, сопровождаемые перегаром и изредка активной жестикуляцией, и осознавать, насколько в данной ситуации ты выше своего человека.
Несмотря на установленное правило, медвежонок всё-таки оказался в стенах бара. Мэттью воспользовался помещением на втором этаже, использование которого не входило в планы проведения мероприятия, и тайком пронёс туда Кумадзиро, оставив в неведении администрацию и персонал. Вышеописанный сюжет повторялся: канадец и его четверолапый друг сидели под столом, первый вёл последнему длинную речь, но дела обстояли несколько лучше, чем в той истории, – разговорчивый участник действа не находился в состоянии алкогольного опьянения и на протяжении остатка дня не собирался в нём пребывать.
Мэттью пытался оживить выглядевшего скучным медвежонка, рассказывая ему о происшедших недавно событиях, о которых тот мог явно забыть либо же пропустить, хотя Канада и старался постоянно брать любимца с собой, чтобы не оставлять его один на один с пустыми коробками комнат, – но не похоже, что что-либо из всего этого было интересно обитателю полярных льдов. Безразличный ко всему, Кумадзиро пропускал слова хозяина мимо ушей и даже ленился задавать «незнакомцу» свой вечный вопрос.
Временами Уильямс замолкал в ожидании ответа, который так и не следовал, а по возвращении к «разговору» замечал, как необычно звучит его одинокий голос в пустынной комнате. Не будь всех этих столов и стульев, он отдавался бы эхом. Чтобы добавить шума в обстановку, канадец поставил пластинку. Теперь в перерывах между темами на фоне пел мелодичный женский голосок и создавалось впечатление, что рядом с ними нараспев о чём-то своём болтала девушка со своим воображаемым собеседником. Мордочка Кумадзиро по-прежнему не меняла своего выражения, лишь изредка в сладком зевке раскрывалась чёрная пасть.
Когда в дверь коротко постучали, Канада прервал свой односторонний диалог и взглянул на висящие на стене часы. Так рано он ещё никого не ждал. А сотрудников бара вежливо, но настойчиво попросил себя не беспокоить. Схватив питомца в охапку, чтобы тот никуда не сбежал и не выдал своего присутствия, хотя это ему и так не грозило, Мэттью прикрыл тому рот ладонью и затаился под своим столом.
- Добрый вечер?.. - последовало несколько позже после стука. Голос был действительно знакомый, но вспомнить, кому он принадлежит, человек-государство не смог. Поэтому аккуратно выглянул из-под столешницы.
- О, Бервальд, - в конце концов канадец признал во вторженце Швецию, поднялся на ноги, придерживая одной рукой Кумадзиро, а другой махая в знак приветствия. - Ты сегодня рано.

Отредактировано Canada (2014-08-30 17:30:20)