Слухи разлетались по земле так быстро, что порой даже ветер не смел соревноваться с ними в скорости. Люди шептались, люди несли новости через поля, горы и моря, заставляя языки ворочаться с завидным постоянством. Не было преград для важных и интересных новостей. «Швеция нуждалась в новом правителе, Швеция впервые за долгое время ослабла!» Как это ласкало слух всей придворной знати Дании. Они бы никогда не упустили шанса задеть своих северных соседей. Конечно, король Вальдемар II Победоносный был немного опечален… Но кто не носил маске сидя на троне? Никто здесь ещё не простил шведам их вольностей. Однако надежда на аннексию земли всё же была ещё слишком мала. Король далеко не всё, что было важно. Но и без него было совершенно никуда. Как всадник без головы – Швеция продолжала быть опасной, но со стороны смотрелась варварски и безнравственно. И, о чудо, Эрик, наследник шведского престола, спокойно себе проживал на побережье Дании! Как причудливо тасовались карты и как широко улыбался Хенрик, заслышав от дозорных, что к берегам скоро прибудет корабль со шведским знаменем.
- Всё будет не так уж и просто, - проговорил Хансен с дикой усмешкой. Он и ещё пара конных воинов уже были около домика беглого наследника. Тот зря выбрал Данию, как место для «пряток», конечно, его здесь не терроризировали, из-за его причастности к королевскому роду… Но всё же, стоило бороться за своё место под холодным солнцем Северной Европы.  Что, в свою очередь, никак не показывалось со стороны Эрика. Однако у Дании были на него свои планы. Погрузив королевского отпрыска на одну их лошадей, отряд снова скрылся в лесу, ожидая своих гостей. Впрочем, шведы не заставили себя долго ждать.
- Сам Бервальд приехал, - с кривым оскалом проговорил Хенрик, придерживая поводья, - Какой милый сюрприз. Ветер нещадно трепал одежды приплывших гостей, поэтому можно было не беспокоится, что они хоть как-то их услышат. Датчане выжидали пока процессия, медленно приближавшаяся к домику, займёт удачную для засады позицию. Либо шведы и правда не думали, что их поджидают, либо поняли, что по-другому не выйдет – но скрываться датчан они долго не заставили. Окружив гостей со всех сторон, датчане издевательски хохотали.
- Нет, Бервальд, никого нет дома, - издевательски заявил Хансен, занявший позицию на возвышении. Теперь и его атаковал ветер, но голос датчанина по-прежнему был крепок и всё так же с нотками вечной издёвки. Ты явился без приглашения и даже не постучал. Дания сделал осуждающее лицо и покачал головой. Где же твои безупречные манеры, Оксеншерна? Не уж-то их унёс ветер? Дания никогда не скрывал своего немного «чёрного» сердца. Недаром, его страна славилась кровавыми набегами. Он привык только получать и ничего не отдавать взамен. Его жажда росла с каждым днём. Всё больше и больше… Тем более в виду последних событий, из-за гадкой интриги Фридриха II, жажда приняла поистине колоссальные размеры. Нужен был кто-то, чтобы отыграться. И вот он случай. Швеция умел появляться вовремя.   
Датчанин легонько ударил ногой своего коня, побуждая того к передвижению. Поравнявшись с шведом, Дания высокомерно проговорил:
- Так что тебе нужно, Швеция? – это была чистая издёвка, без которой Дания не смыслил своего существования. Его бесконечная жажда власти была всегда при нём. А если появлялся и козырь в рукаве, то нельзя было им не воспользоваться. В любом случае, заключения этого договора должно принести выгоду обоим сторонам. Осталось лишь сойтись в цене.   
Ветер продолжал завывать, но теперь на него никто не обращал должного внимания. Такая погода была не редкостью в этих местах, поэтому никого она особо и не удивляла. Однако долго стоять снаружи не было резона, хоть и маленький домик не выглядел спасительным убежищем. Сделав жест рукой, Дания всё же пригласил Швецию внутрь. Потом спустившись со своего коня он проследовал вперёд.
«Прекрасное начало такого обычного дня», - пронеслась ехидная мысль в голове. И затем дверь с хлопком затворилась за обоими северянами.

Отредактировано Denmark (2014-05-04 15:52:36)

Внутри не было того ветра. И поначалу не было глупого и бездумного лица шведа, но счастье было не вечным. Датчане не считали шведов за полноценный народ. Для них они были лишь «варвары», которые приносят средства в королевскую казну. Они нужны были для торговли и прочих посредственных дел. Никто не простил их, ничто не было забыто. В какое-то время на них можно было рассчитывать, как на союзников. Но сейчас какая-то ересь проникла к ним и очерняла их и без того чёрствые сердца.
Бервальд в очередной раз доказал свою крайнюю нетактичность и невежественность. Шведский сапог пришёлся по датской, с позволения сказать, попе. Конечно, Хенрик не выдержал такого напора. Однако Дания ожидал такой выходки. Снаружи раздались выстрелы. Датчане убили пару шведов, хоть те и не остались в стороне. Но всё же исход был предрешён.
- В любом случае, так можно оправдать ваше беспринципное вторжение, - ехидно проговорил Хансен, бросаясь умными и не совсем известными ему словами, а потом поднимаясь и отряхиваясь. Он знал, что шведы не заставят себя ждать, однако они не знали здешних мест так, как знали его коренные жители. Здесь была датская земля и шведам здесь не место. Правда, нужно отдать должное, Оксеншерна умел сохранять спокойствие в любой ситуации. Сколько себя знал, Хенрик не видел его страха. А если он и боялся чего, то прятал свои чувства так глубоко, что их было ни за что не увидеть, не почувствовать. Ни тени намёка. Сплошная гримаса спокойствия.
- С чего ты взял..! – проорал Дания, с размаху ударив кулаком по шведской скуле, - Что я стану слушать тебя! Он кричал и рычал, как отупевший от гнева лев. Как и всегда, Бервальду ничего не стоило вывести Хенрика из себя. Тот, словно вспыхнувший уголёк, никак не мог усмирить накатывающий гнев. И так было каждый раз. Каждый раз. Не зная куда выпустить остатки гнева, северянин той же рукой ударил в какую-то балку или столб.
- Да как ты смеешь указывать мне, грязный швед! Огонь, зажжённый раз, не так легко потушить, легче дождаться, когда он сам угаснет, потеряв всякую подпитку. Честно говоря, Дании даже стало жарко, настолько его распирало от негодования.
- Хочешь принца? – тон стал уже мягче, - Тогда ты получишь его по частям! При этих словах Хансен схватил какой-то шарик и повертел его в руках. Сначала голову. Затем викинг швырнул эту безделушку в шведа, но промахнулся, видимо из-за нервов. Позже он поднял какую-то палку. Потряс её немного в руке и со словами: «Потом и по руке получишь!» бросил её на пол. Дания, конечно же, врал. Они не собирались причинять вред своему кровному родственнику. Однако и терпеть выходки непрошенных гостей не было никаких сил и терпения.
«Наглый швед», - внутренне сотрясался Дания, - «Что он думает о себе!» Хенрик не на шутку разошёлся. Но всё же чувства стали потихоньку обретать более спокойный характер. Хансен уселся на первый попавшийся стул и рукой снёс всё, что стояло на маленькой тумбочке возле, а после выудил бумагу из заднего «кармана» и положил её на освободившиеся место. 
- Теперь перейдём к главному. К цене, - старший викинг многозначительно замолчал, давая время шведу на протесты и прочую чепуху, - за всё то добро и уют, что наследник шведского престола получал здесь, в Дании. Светлые брови Хенрика изогнулись в причудливой форме, придавая его лицу обманную невинность и добродушие. Конечно, в чём-то Дания переступал черту, но иначе он не мог. Его корона была бы не прочь получить за такого бесполезного мальца золотых монет. Даже если они этого и не заслужили, даже если и просили слишком много – датчане привыкли стоять на своём и не отступать. Однако и их соседи были не просты. Недаром их до сих пор не могли завоевать. Была и в них сила, была и в них мощь. Только вот чем кончиться противостояние, никогда нельзя знать наверняка.
Ветер по-прежнему дул снаружи, нагоняя какой-то мрак и тучи. Борьба на поляне утихла. Алый добавил красок в зелёный пейзаж здешних мест, придав этой встрече особый смысл. Иначе никак. Короли издавна правили по праву крови. И корону получали так же.

Отредактировано Denmark (2014-07-13 00:07:24)

Чем больше Швеция сопротивлялся воле Дании, тем ширилась пропасть между ними. Тем сильнее Хансен хотел ранить Бервальда. Может в каком-то странном порыве перепрыгнуть ту бездну, а может из-за разгорячённого сердца, требующего сражений. Они давно привыкли к друг другу, но не приняли до конца. Столько крови, столько стычек унесли жизни многих... Но этого было мало. Даже после всего: они оставались «братьями». Иначе откуда тогда взяться королевским кровосмешениям? Конечно, за этим были не только пресловутые братские узы, а вечные претензии на земли. Самолюбие датчан нельзя было унять, пока они не упьются своим превосходством. Они заставят всех своих соседей признать их мощь.
Дети Одина, викинги – не ведали страха, или просто его отрицали. Даже приняв христианство, воины севера остались прежними. Однако, когда дело доходило до междоусобиц, то их бесстрашие выходило боком. Иначе как объяснить такие резкие скачки населения обоих государств. Да, язык топора – был и пока оставался самым понятным для многих северян. Слабостью считали просьбы о мире, а величайшим позором – бегство с поля боя.
Хансен откровенно и нисколечко не сдерживаясь засмеялся, услышав отказ Оксеншерна. Честно говоря, он именно этого и ожидал. В больший шок привело бы беспрекословное согласие. Однако Хенрик знал бесконечно упрямого Бервальда уже довольно давно, чтобы предугадывать его дальнейшие выпады. Дания внимательно посмотрел в глаза Швеции, продолжая надменно улыбаться. Его совсем не интересовали творящиеся на улице события, поскольку Хансен настолько уверовал в свою победу, что не на секунду в ней не сомневался. Главной точкой его внимания оставался швед и его деньги.
- А кто тебя спросит! – всё так же громко и с издёвкой продолжал южный из двух братьев, - Ты забываешься. На этих словах Дания позволил себе широкий зевок, как будто он сильно устал убеждать маленького брата в своей беспрекословной правоте. Главным преимуществом Дании был факт о том, что других претендентов у Оксеншерны не было, а этот властный Фасе, о коем говорили и здесь, ни за что бы не был признан ни самим Данией, ни Норвегией, ни даже «варварскими» немецкими землями. Всё что нужно было Хенрику, то это повод пойти войной на Швецию и в невинном манёвре назначить того же Эрика на пост правителя уже датской провинции. Конечно, сил одной страны мало, северный брат далеко не слаб. Но намного проще уговорить остальных скинуть с трона оборванца не королевских кровей.
Наконец, настал черёд Швеции проявить свои скудные чувства. Даже по меркам Севера, эти вспышки случались крайне редко. Хотя что говорить, и Норвегия совершенно одеревенел, обитая рядом с Оксеншерной. Бервальд схватил его, но Хенрик даже не думал вырываться, ибо это было пока бессмысленно. Продолжая смеяться над шведским самомнением, Дания собирал всю злость в кулак и позже, вдоволь насмеявшись, выплеснул её в очередном ударе в подбородок оппонента.
- Не смей прикасаться, - каждое слово он проговаривал довольно чётко, но быстро, - ко мне и моей семье. «Семьёй» он, конечно, назвал королевский род, который и оберегал. Хоть и Эрик был бесполезен, но отрицать его принадлежность к Дании было бесполезно. Королева Рикитца была далеко не безразлична датскому народу, что, с некоторыми оговорками, можно отнести и к её отпрыску.   
Высвободившись от хватки шведа, датчанин немедленно «поправил» свою причёску, вернув ей исходный вид. Любые выходки гостя не изменили бы требование Дании, однако вопрос о цене оставался открытым, и она с каждой секундой росла. Но самое важное, Хенрик был рад намять бока шведу, ведь в последнее время дела с французами шли как-то неважно. А так значительно было вернуть уверенность.
За пределами этой комнаты, кажется, всё стихло. Похоже, две противоборствующие стороны, наконец, перешли в оборону, ожидая того, как закончатся переговоры. Однако те рисковали затянуться надолго. Правда, Хансен никуда не спешил, ибо его корона удобно сидела на голове Вальдемара II.
«Что будешь дальше, брат?» - почему-то про себя вопрошал Дания. А в слух, только сказал:
- Может не будешь тянуть время..? Простой печати будет достаточно. Поскольку короля нет, и подпись не нужна. Хенрик ещё раз глубоко вздохнул, уповая на благоразумие северного соседа.

Отредактировано Denmark (2014-07-17 23:20:02)

Желания – это самые корыстные и беспредельно прекрасные мысли. Иногда желания и цели становятся неразрывным и единым целым, которое заставляет двигаться вперёд семимильными шагами. Любая страна желала величия, какой бы маленькой или большой она не была. Иначе никак быть не могло! Кто хочет быть на задворках цивилизации? Конечно же, никто! Нельзя было упрекать Данию в его естественных желаниях. Он был старшим и требовал к себе такого любезного отношения! Швеция, как ни странно, всегда был таким самостоятельным и до безумия спокойным, но в тоже время и в обиду себя не давал. Правда, одного взгляда на его глаза хватало, чтобы Дания уже помышлял о какой-нибудь подлости для своего «младшего братика». Единственно, нужно было следить за тем, чтобы на горизонте не появился Норвегия и не испортил всё веселье. А именно сейчас повелителя троллей здесь не было – а только двое: Бервальд и Хенрик.
Когда швед уже опустил руки на бумагу, то внутри Хансена тут же всё заиграло победный марш и даже как-то легче стало, и перестала ощущаться боль от ударов. Однако Оксеншерна был бы не собой, если бы тут же подписал.
«Этот упёртый малец будет долго сопротивляться», - продолжал размышлять датчанин, - «Но иного выхода он в конце концов не найдёт!»
Наверное, поэтому, когда рука Бервальда отвесила смачный удар, то Хенрик почувствовал, как всё куда-то стало падать, да и он сам стал тяжелей. От удара боль прошла по всей голове и даже капли крови попали на бумагу. Однако Данию всё так же поражал бешеный смех презрения.
- Ты болван… - с отдышкой проговорил Хансен, когда бумага оказалась в руках брата. Некоторое время, надо отдать ему должное, Бервальд читал. По-своему, это было уже маленькое продвижение. Однако для Севера простого чтения мало. Дания спокойно вытер кровь от носа рукой, скорее размазав её, чем убрав. После он снова перевёл свой взгляд на брата.
- Конечно ты согласишься, - с иронией в голосе констатировал Дания, передвинувшись ближе к шведу. На лице Хенрика была всё та же кривая и немного глупая улыбка. Из всех детей севера, Дания выделялся тем, что даже не имея достаточно сил бросался в любое сражение. От чего он, конечно, получал, но и свои выводы сделал. Хенрик много терял из-за своей беспечности, но, однако, именно его из всех северян немецкие племена принимали за своего. Дания как-никак был почти в центральной Европе и ну никак не мог избежать её влияния. Разрозненные многочисленные графства, что были южнее, часто воевали друг с другом. А их коварству и предательству не было предела. Чем Дания был хуже? Находясь на линии нескольких огней надо было научиться выживать и постоянно пополнять свою казну. А раз этот малец, что и слова сказать толком не может, нужен шведам… то и получат они его только с боем.
Хенрик глубоко вздохнул, где-то внутри принимая важное решение. Однако волнение его ничуть не коснулось. Даже позволив себе ухмылку датчанин, наконец, проговорил:
- Если я выиграю тебя в бою на мечах, то ты не только заплатишь за этого, - Дания не скрывал своего пренебрежения к наследнику шведского престола, - но и отдашь мне весь Гёталанд. Хенрик знал, что это рассердит Оксеншерну, но и это было на руку корыстному Хенрику. Но, а если ты.., - Дания как будто специально не договорил, словно совершено не веря в победу оппонента, - то можешь сам назначить за него цену.
Хансен прекрасно осознавал риск этого поступка. Однако дальше обмениваться ударами и слушать шведа и речи о несправедливости, датчанин не хотел. Ему уже претило присутствие северных соседей на его землях и хотелось поскорее от них избавится. Но всё же, Хансен ожидал возражений. Швеция никогда ничего не делал без своей выгоды и это их роднило. А может, это было во всех, но в народах холодного и бедного севера жадность проявлялась наиболее ярко.
Снаружи всё окончательно притихло. Однако мертвенная тишина повисла лишь на несколько мгновений. Пара датчан ввели в домик наследного принца, а точнее сказать втолкнули его внутрь. Хенрик тут же поймал того за руку и достал свой меч.
- Соглашайся! – почти проорал Хансен, - Иначе нечего будет делить!
Эрик понял, что здесь небезопасно и стал как-то странно уменьшаться в размерах, стараясь утонуть в собственной одежде. Хенрик же, напротив, широко расправил плечи. Он был настолько самоуверен, что даже кровь на лице не мешала ему купаться в своей самонадеянности.

Отредактировано Denmark (2014-08-01 00:38:04)

Кто-то говорил, что в глазах можно прочитать многое, что было умолочено или недосказано. Глаза хранят самые важные тайны души. Тайны, что не должны коснуться реальности. А в тоже самое время реальность всеми силами старается найти щели, между мирами, что скрываются по ту сторону очей.
Братья наблюдали друг за другом. Не сводили взора. А на их лицах играли все те же пресловутые эмоции: датчанин, как самый южный – не скрывал своего кипящего гнева и готовности к бою, швед же сохранял хладнокровие и сдержанность. Сейчас многие бы не заметили в них родства. Но лишь копнув глубже – они узнали, что их сердца схожи. В них один и тот же запал, та же ярость предков, те же веры и надежды.
- Я заберу свою половину, - заметил Хенрик про Эрика, сплёвывая на землю, - Мне не нужна шведская кровь. Эти его слова поддержала остальная датская братия буйным смехом. Всё-таки не зря ходили легенды о «дружности» северных племён. Они были едины только перед лицом общего врага. А когда такой напасти не предвиделось, то дети Одина с готовностью резали друг другу глотки, не скупясь приносить щедрые жертвы старым богам. Новые веры рождались, но старых богов так просто не стереть из сознания людей. Они были здесь. Они наблюдали.
Бервальд последовал примеру и приготовил свой меч. Хенрик даже издал звук, чем-то напоминающий смесь рыка и смеха. Его глаза заметались оценивая возможности и слабые места противника. Бои датчанин любил больше, чем девушек, больше, чем эль. В эти самые моменты он словно сходил с ума, погружаясь с головой в своё любимое дело. Ни ветер, ни бушующее море – ничто не отвлекало его от фигуры брата.
- Я никогда не прячусь, - громогласно и надменно произнёс Хансен делая первый неспешный шаг в сторону противника, - А вот тебе я советую подумать над этим. С каждым новым шагом викинг набирал скорость и его оружие чуть блестело в бликах неяркого солнца. Оказавшись на нужном расстоянии от Оксеншерны Хенрик нанёс свой сокрушительный удар. В этой атаке сосредотачивалась особая мощь, дающая отзвук в руках противника. Но не на это была ставка. Резкий поворот и северянин наносит своему родичу удар ногой в бок, отталкивая его назад. 
- Возвращайся домой, пока ещё не слишком поздно, - с нескрываемым презрением в голосе проговорил Дания. Сейчас чувство собственного превосходства продолжало прогрессировать в нём с неимоверной скоростью. Однако брат был бы не достоин этого поединка если бы не нанёс ответный удар. Скорый и точный, какой он всегда делал. Лёгкий порез тут же открылся на щеке. Но это лишь подзадорило Хансена, ведь лёгкого противника и врагу не пожелаешь. Старший стал наступать более напористо, нанося всё более скорые удары, которым, казалось, совершенно не будет конца.
«Ты не знаешь, на что согласился», - пронеслось молнией в голове.
Гнев был самым большим помощником Дании. Ярость, кипевшая внутри, придавала первобытную мощь, вливая свинец в руки и ноги, делая каждый удар, как молния из-под наковальни Мьёльнира и снова, продолжая всё это до бесконечности. Конечно, придел человеческих сил оставался нетронутым, но продолжая яростно атаковать хозяин теснил своего гостя, всё ближе приближаясь к обрыву, который мог красиво завершить этот поединок.
- Ты… - хватая ртом воздух проговорил Хенрик, - знаешь… что… проиграешь! Сильный удар сверху, способный разрубить через пополам. Дания был настроен очень решительно, даже не смотря на то, кем был его противник. И снова неожиданный удар в бок, оттесняющий в сторону.
Читая сказки, что сочинили северяне ты неумолимо наткнёшься на славные битвы, большие пиры и проделки богов. Этот быт не сменялся веками на северной земле. Всё было так, как завещали предки, память о которых ценили очень высоко. Она оставалась в словах, во взглядах голубых глаз, коими природа наградила многих викингов. А тех, кому выпали карие очи, считались провидцами, способными видеть будущее… Способные предрешить исход битвы, что затеяли кровные братья.
Три капли крови упали на землю и яростный рык сдавил грудь. А дальше всё началось снова, и кулак стремительно понесся к скуле… предвещая бурю.

Бой – это способ доказать свою правоту. Викинги по-другому не умели. Слова были не для них. Переговоры – это жалкие выдумки трусов, что не верят в силу своего кулака. Хенрик не был из тех, кто умел мыслить здраво, находясь на волосок от смерти. Это лишь подогревало его гнев и природную ярость. Он был слишком молод и глуп, чтобы замечать такие вещь, как «страх» или «поражение». Северянин не верил в слабость, а лишь в силу, что вела его «топор» вперёд.
Удачный манёвр брата был ожидаем. Не то, чтобы Хенрик специально поддался, нет, такого не было, просто Бервальд всегда был умней, надо это признать. В его технике боя было больше разума, чем силы. Это и стало предметом насмешек, но порой, в такие вот моменты, такое сильно действовало на нервы. Хансен остановил свой победоносный напор, ведь силы потихоньку стали заканчиваться. Предел был у всех и у каждого, вот только до датского придела было ещё очень далеко, как и до шведского, впрочем. Иначе Дания ни за что бы не признавал Швецию, как брата.
Глубоко вдыхая прибрежный воздух Дания в который раз разразился смехом. Наверное, он дело это так часто, что это стало его привычкой. Он даже позволил бою прерваться, зная, что швед не пойдёт в атаку. Только не сейчас. Оксеншерна никогда не умел по-настоящему развлекаться.
- И что теперь? – с насмешкой продолжил самоуверенный Хансен. Дания не стал дожидаться ответа, а со всего размаху прыгнул на брата. В его «кармане» тоже были свои приёмы. Естественно, швед защитился, а датчанин воспользовался им, а если быть точнее его плечами, чтобы перемахнуть за спину брата.
- Не недооценивай меня, Бервальд, - уже более спокойно заявил хозяин этой земли. Да и снова идти в атаку Хансен не спешил. Видимо он понял, что может проиграть. Как бы отчаянно он не пытался придумать план, но его скромные мыслительные процессы были далеки о тех, что наверняка сейчас протекали в голове Оксеншерны. Однако одна дельная мысль сверкнула в голове.
Сделав знак рукой, датчанин скомандовал своим показать несчастного принца. Бедный Эрик был вне себя от страха и, кажется, только что проснулся от сильно потрясения. Вид его был жалок, но он по-прежнему оставался потомком королей, а это давало свои преимущества.
- Если он тебе нужен, то дальше мы будем драться голыми руками. Это был своего рода шантаж. Хенрик знал, что на его стороне самое главное преимущество, а потому неустанно им пользовался. Его лицо озарила та самая ехидная улыбка, что была так знакома брату. Тот же никогда не улыбался, потому Дания считал свои долгом делать это за них двоих. Тем более, он не считал проявление эмоций чем-то предосудительным.
Не дожидаясь, пока Бервальд выполнит его требование, Хансен отбросил своё оружие и сжал кулаки так, что кожа сдавлено отозвалась. Он был готов снова идти в атаку. Той передышки ему хватило. Силы были восстановлены.
- Защищайся, - всё так же, чуть с кривой улыбкой, продолжал старший, - я не буду тебя жалеть, малец. Говорил он так, но на самом деле не мог его убить. Кто он будет без Швеции? Нет, он просто накажет того, отнимет пару земель, а лучше все, и наведёт там порядок.
Удары посыпались вновь. Кулаки яростно неслись прямо к лицу и животу, самые уязвимые места, по мнению Дании. Но, конечно, и приходилось защищаться. Теперь бесконечной атакой было не выиграть бой, а значит, самое время добавить ещё один манёвр. Однако придумать его Хансен ещё не успел.
Север не славился открытостью. Здесь не было табличек «Добро пожаловать» и никто не звал в гости друзей. Это суровое место, где зима не щадила, а лето было недолгосрочным, было их домом. За него стоило сражаться. Вот только Дания ничего не терял. Разве что Эрика, но он готов был его отдать. Просто он до сих пор не мог смириться, что его младший брат мог оказаться или сильнее, или умнее его самого. Это как признаться в слабости. Такого Хансен не умел и не хотел. А значит, оставался единственный выход - доказать свою правоту. Как известно, викинги не изобрели ничего более интересного, чем обычный бой. Пусть даже и с младшим братом.

Это был памятный день. И не потому что, Дания решил всё-таки поддаться брату, не потому что Эрика должны были забрать, а потому, что сам швед приехал просить датчанина о чём-либо. Такое отнюдь случалось не часто. Этот закрытый молчун всё время пытался жить самостоятельно, хоть Хансен и старался навязать ему мысль о том, что Бервальд один не справиться. Что, собственно, и было правдой для Хенрика. Так уж было заведено у викингов: сила их была в единстве, в общей ярости, но в тоже время воинственный нрав мешал им сплотиться.
Бой шёл по нарастающей. Хенрик знал, или даже надеялся, что в какой-то момент спокойствие его младшего брата нарушиться. Он не мог спокойно сносить всю боль и обиду. Даже такой тугоухий, как Бервальд, был немного гордецом. Тому виной сами шведы, которые мнили о себе многое, по мнению всё того же Дании.
«Ты просто не можешь», - неслись мысли в голове, сопровождаемые яростными ударами, - «…оставаться спокойным!»
В какой-то момент тот самый надлом произошёл. В глазах брата заиграл огонь, то синее пламя, что являло его истинную силу. Силу медведя, как про себя называл её старший из братьев. Этот момент так порадовал Данию, что тот не смог скрыть улыбки. Он ждал именно этого, именно это он и хотел от брата – настоящего боя. Хоть не было и трёх щитов и прочих правил, ведь битва не официальная, а скорее братание, но всё же – Дания хотел видеть на что способен Швеция. У старшего всегда были впереди идущие планы. Хоть он и не был так умён, но набеги планировал знатно и довольно успешно. Тому причиной прекрасная осведомлённость о силе каждого из своих «братьев по топору».
«Хорошо, братец» - пронеслось в голове, когда младший нанёс удар под дых. Хенрик не стал спешить, нарочно проявляя медлительность. Хотя земли были бы неплохим трофеем, однако содержать Эрика он больше не хотел. Отдать такого хлюпика на перевоспитание в Швецию виделось лучшим вариантом. В общем-то Оксеншерна не заставил себя ждать, давая удар вдогонку. А после его руки уже сжимали шею датчанина, и вот безумен был тот, продолжая спокойно лежать и не сопротивляться. Хенрик даже спокойно рассмеялся немного с хрипотцой, показывая, что силы сжатия Бервальда не хватает. Наверное, потому тот и сразу отступил. Некоторое время Хенрик всё ещё лежал на холодных камнях, наблюдая за огнём в глазах своего брата. Он любил его таким: яростным и грозным, не спокойным, нет, спокойствие его убивало. Лишало всякого запала. Но сейчас Хенрик не мог скрыть своей радости, видя родного брата в боевом бешенстве.
- Молоде-ец, - протяжно произнёс он, поглядывая на Оксеншерну, - за такое и не стыдно отдать Эрика. Дания продолжать гнуть свою линию, о том, что его кровные родственники для него бесконечно важны. В общем-то сейчас ему приходилось решаться не на очень широкий шаг. Эрика он отдавал не гадким германцам, жившим на юге, а брату, на север, что в общем-то было в некотором роже предрешено.
Хенрик сделал знак руками, о том, чтобы подвели «предмет спора», и всё с той же довольной улыбкой поднялся на ноги. Эрика спустили на землю возле Хансена, и тот дрожал, как осиновый лист, и не ветер тому был виной, а страх. Но Дания даже не взглянул на него подтолкнув того в бок, они приблизились к шведу и южный из северных братьев позволил себе такую фамильярность, как захват сзади. Рука датчанина обвила шея младшего брата и остановилась на ухе.
- Следи за ним, - как-то совсем просто произнёс старший. А после, как в детстве, ударил с не дюжей силой Бервальда по спине. Нет, отнюдь не без последствий был для него этот поединок, дыхания у Хансена было частым и глубоким, кое-где кровоточили небольшие раны, но тот просто был так долго старшим, что привык не замечать такие мелочи.
Так будет всегда. Как бы долго Тор не громыхал на небесах, как бы долго не длилось правление Одина, они всегда будут братьями. Всегда будут такими и всегда будут сражаться ради того, чтобы сделать друг друга сильнее. И уже позже доказать остальным, что их стоит бояться, что они не зря дети великих богов Асгарда, что они - великий народ викингов.
Эрик уже и не знал, что для него лучше, он просто повиновался воле других. Не такого короля конечно, хотел Швеция, но таким было проще управлять Дании. Так что, это было довольно дальновидным решением, и несомненно, верным, по мнению Хансена.