В последнее время Тино было одиноко. Слишком. Кто бы мог подумать, что с ним такое может произойти. На протяжении истории про него никогда не забывали, любая война и страдает именно он. Швеция и Россия что-нибудь не поделили и страдает он. По природе своей Тино не был тем, кто ведёт войны, но участвовать приходилось. Наверное, раньше он всегда мечтал, чтобы его оставили в покое. Но...
Теперь ему было одиноко. Чего ему надо для счастья? Финляндия независима. Война закончена. Плюс недавно он даже подписал договор о взаимопомощи с Брагинским. И не смотря на выплату репараций, его страна быстро развивается. Настали хорошие времена. Но этого было мало.
Он столько уже прожил на свете, и почти с самого начала всегда был близок к Скандинавии, хотелось ему этого или нет. Даа... Эта взбалмошная семейка постоянно ссорилась! Чего только не было? Вспомнить только тёрки Шве и Дании. Но все это в прошлом ведь. Вон четыре года назад Дан создал Северный Совет, куда входят вся Скандинавия и Исландия. И никакой Финляндии. Вот так, одним простым игнорированием Скандинавия перечеркнула всё их общее с Тино прошлое. Было обидно. Ладно, конечно Вяйнямёйнен знал, что он им не родственник. Его родственники - это Эстония и Венгрия. Но с ними он общался не так часто, как со своими северными соседями. Он часто думал о том, что к ним не относится, но несмотря на это, всегда был с ними рядом. Они относились к нему хорошо, и финн думал, что может быть им не важно, что его территория не принадлежит Скандинавии. Эх, повезло же ему с землями: сверху море, снизу море, а по бокам Швеция и Россия. Вот только Россия сама себе на уме и занимает большую территорию, а Шве относится к Скандинавии. Даже Эстония, что южнее и совсем недалеко, относится к Прибалтике, хоть и состоит в СССР прямо сейчас. А Тино... Да ни к чему он не относится. Печально, но факт.
Вяйнямёйнен думал, что мол, ничего, проживёт и сам. И никто ему не нужен. Но кто ж знал, что он так привяжется к северянам? Ему не хватало жутких взглядов Швеции, напускной холодности Норвегии, препирательств Исландии, который упорно не хотел принимать Норвегию, как брата, ну и Хенрика, конечно, с его гиперактивностью и глупыми шуточками. Вот только им, видимо, и друг с другом хорошо. Он ещё виделся изредка, например, со Шве, который временами приходил. Но он ведь тоже был занятой, поэтому чаще финн был в одиночестве. Все эти мысли Финляндия старался игнорировать все четыре года. Но временами, невесёлые размышления настигали.
Тино заметил, что опять отвлёкся от работы. Вздохнув, он отодвинул стопку бумаг на край стола. Разберётся с ними чуть позже, сейчас как-то не хочется.
Подхватив на руки Ханотамаго, Вяйнямёйнен приземлился на диван и стал наглаживать животное. Эту собачонку они завели вместе со Шве, когда Тино ещё входил в состав Швеции. Ханатамаго заурчала, что её отвлекают от погони за собственным хвостом, но пытаться высвободиться из рук не стала. Что с этой собакой? Наверное, она больше любит Бервальда...
Наглаживая ворчащую собачку, финн размышлял, как однообразны его дни. Когда живёшь не один, то хотя бы весело и есть с кем поговорить. А у Тино есть только это неблагодарное животное, да дворецкий. Этому старичку было негде жить, хотя человеком был достаточно хорошим, финн случайно встретил его и предложил тому кров и пищу, если тот будет следить за домом. Ну а что, зато не так одиноко. Когда ты страна, то время тянется невыносимо медленно и скучно. Но потом все равно оказывается, что ты сидишь с депрессией уже несколько лет и даже не замечаешь текущего времени. Но смотря на людей осознаешь, что время-то идёт, просто ты будто застыл в одном состоянии.
Погода была прекрасная, светило солнце, но и на улицу не хотелось. Отчётлива была мысль, что очень скучно и делать нечего, хотя была ещё работа. В неё-то недоскандинавец и погружался все последнее время, вот почему дела в его стране резко пошли вверх. Тино чувствовал прибывающие силы, которые было совершенно не на что тратить.
В коридоре послышались шаги. Вяйнямёйнен, не обращая внимания, всё так же пялился в окно и испытывал на собаке силу трения. Он думал, что это его сосед по дому ходит. Но внезапно дверь распахнулась. Гость даже не постучался, значит это точно был не дворецкий. Из всех знакомых Тино только один имел такие привычки.
Повернув голову ко входу, Финляндия узрел старого товарища.
- Финляндия, я должен тебе кое-что сказать - судя по тому, что Дания даже забыл поздороваться, то это не разговор в духе "привет, как дела". Приход его был достаточно неожиданным, так что Тино так и застыл, даже Ханатамаго перестал гладить.
- Привет, надеюсь, я вовремя. - спохватившись, добавил Хенрик.
- Э... эм.. - финн сморгнул и набрал в легкие воздуха - Э, да, привет. Проходи... - растерянным голосом пробормотал парень. Кажется, он уже отвык от общения с ним, что даже голос перестал слушаться. Тино хотел было сесть за стол, чтобы, кажется, важный разговор прошел более официально, но потом передумал. Чего паясничать, с Хенриком они давно знакомы. Поэтому финн просто кивнул на кресло рядом с его диваном.
Когда первое удивление прошло, Вяйнямёйнен нерешительно заглянул в глаза Дании.
- Что-то срочное? М-может хочешь кофе? - предложил Тино, нервно улыбаясь. - А то ты не предупредил о приходе, я не подготовился... И... - залепетал финн, краем сознание осознавая, что несёт ненужную ахинею, но ничего поделать не мог. Он всегда что-то нервно лепетал, когда его заставали врасплох или он нервничал, хотя в обычной обстановке всегда был достаточно молчалив и спокоен.
Приход Хенрика разбудил воспоминания о старых временах, и финну снова стало грустно. В последнее время он старался не думать о соседях-северянах, и вот на него опять навалилось осознание собственной обособленности, совсем как в те времена, когда он был частью России и не мог поддерживать связь со Скандинавией.
Но всё-таки он был рад приходу Дании. Они ведь так давно не разговаривали, быть может, ему станет легче после разговора со старым приятелем. Финляндия нерешительно улыбнулся, как всегда делал раньше. В последнее время не для кого было улыбаться, хотя раньше он делал это постоянно, особенно чтобы разрядить обстановку между братьями, когда та накалялась из-за глупости, которую они опять не поделили. Просто сейчас они виделись очень редко, общих заседаний у них не было, а в гости он не навязывался.
Кажется, улыбка была даже искренней, хоть и слегка печальной. Всё-таки противное чувство обиды, не давало до конца порадоваться приходу друга. Как мохнатый паук на сердце, которого не можешь раздавить, потому что он часть тебя. Но Тино честно пытался, думал, что, быть может, он не справедлив по отношению к Дану, который собрал всех вместе, а про Финляндию забыл. Может у него были причины. Поэтому финн старался, чтобы его дурацкие обиды не мешали общению и не портили их отношений.